Возможно, итальянец вывел свою оценку из чего-то «атмосферного», из общего впечатления от городского ландшафта, перенеся его на архитектурную конкретику. Недаром один из самых выразительных фрагментов его писем — описание приближения путешественников по Финскому заливу и Неве к городу, внезапно открывающемуся изумлённым зрителям за поворотом реки. В описании равнинного ландшафта, свода небес видится что-то глубоко родственное пейзажам Голландии и тому специфическому видению голландских художников, благодаря которому скучные равнины их родины обретали дыхание жизни на живописных полотнах.

Несколько лет тому назад, на открытии выставки «Между видимым и невидимым» в Этнографическом музее в Китзее мне довелось посмотреть постоянную экспозицию музея, и неожиданно в одной витрине я увидела белую фаянсовую кружку с двуглавым орлом. В аннотации к экспонатам сообщалось, что кружка специально изготовлена в подарок Петру I, который в 1698 году, во время Великого посольства был в гостях у графа Эстергази в Китзее. Очень странная, вызывающая интерес кружка! У нас нет сведений о том, что в своё заграничное путешествие Пётр I приобрёл в подарок или интересовался и покупал фаянсовые и керамические изделия. Известны только два упоминания того времени: первое — о покупке в Ост-Индской компании у торговца Бартеля фон Гагена «фарфоровые сосуды» и «персонку глиняную остинской работы» для государевой коллекции, т. е. для будущей коллекций Кунсткамеры, второе — запись в Приходо-расходных книгах о приобретении фарфоровой посуды вторым послом Фёдором Головиным, который славился своей любовью к хорошей столовой посуде.