Здесь необходимо сделать отступление. В 1963 г. в исследовании «Из истории русско-украинских литературных связей. Старинные книжные легенды и их связи с русским, и украинским фольклором» я анализировал книжные легенды о двух

«святителях» — Николае и Касьяне — и устные народные предания, рассказы о них, объясняющие, почему память дервого празднуется дважды в год, а память Касьяна только раз в четыре года. В этой работе, помимо уже ранее известных записей, я использовал и те многочисленные ответы из разных местностей УССР, которые были присланы на составленную мной анкету о Касьяне, разосланную Этнографической комиссией АН УССР в 1927 г. и повторенную ‘в 1928 г. в отрывном календаре «Книгосшлки» на обороте листка за 28 февраля. Строго ограниченный объем книги не позволил включить в нее весь собранный материал, и пришлось выпустить специальный раздел, посвященный анализу поверий только о Касьяне, в котором использовано 70 различных записей. Все они изображают Касьяна каким-то необычным, загадочным существом, говорят о его внешности, свойствах, отношении к людям, упоминают о его губительном взгляде, о праздновании его памяти раз в четыре года. Зловещий образ Касьяна в этих поверьях — создание народного творчества на основе верований в «дурной глаз» и особые легендарные существа, наделенные * смертоносным взглядом. Возможно, что подобные народные поверья присоединились к имени Касьяна из-за его «неблагоприятного положения в календаре» и дали «своеобразное скрещение представлений о христианском святом Касьяне Римлянине… и народных представлений о враждебных человеку силах» , так что в поверьях, связанных с «Касьяновым днем», в образе самого Касьяна причудливо переплелись черты христианского святого с чертами демонического существа, носителя зла, губительной силы. Губительный взгляд Касьяна, его вредоносная сила — результат его связи с дьяволом. «Касьян народных верований… одно из выявлений представления о губительном начале».