Обычно пастор приглашался на срок от пяти до семи лет, по истечении которых мог либо вернуться на родину, либо продолжить службу в России. В его расположении находился выстроенный при церкви дом, а путевые расходы, отопление, освещение и прислуга оплачивались из приходской кассы. В случае недостатка средств община могла провести сбор пожертвований среди своих единоверцев за границей. Часто священник получал часть жалования от церковного совета, а другую — от прихожан за исполнение треб. В целом на уровень его доходов существенно влияли не только отношения с влиятельными членами общины, но и соответствие его проповедей вкусам паствы.
В некоторых случаях получивший приглашение кандидат сам обращался к Классису. Так произошло в 1627 году, когда Йоханнес Булеус объявил ему о своём желании проповедовать купцам в Москве. Совет одобрил его кандидатуру, и Булеус был посвящён в сан. Так московский реформатский приход обзавелся своим первым постоянным проповедником.
В 1633 году в Амстердам было доложено об избрании в Москве второго «пастора» — Корнелиса Берхиуса, не являвшегося священником и не имевшего формального права на совершение таинств. Классис не одобрил такую инициативу, и Берхиусу было предписано по его возвращении на родину объясниться. Вместо этого он перебрался в Архангельск, где пробыл два следующих года, исполняя обязанности временного проповедника для небольшой группы голландцев. Скорее всего, в том же 1633 году в московском реформатском приходе был избран и «третий» пастор — обращённый в кальвинизм лютеранин Генрих Ингенгёфер, проповедовавший на немецком. По всей видимости, назначение второго и третьего священников было связано с длительным отсутствием пастора Булеуса.